Герлен, Загадочная история легендарной семьи парфюмеров. Элизабет Де Фейдо, Часть 13.
Вот что пишет об этом журналист из Illustration: «…Все подобрано с таким тщанием и заботой, что остается только услаждать обоняние, думать о цветах, хотя у нас в руках химические продукты и синтезированные ароматы».
Герлен знал, что синтезированные ароматы обладают потрясающими свойствами: мощью и стабильностью, расширенными и более интересными возможностями комбинирования.
В 1877 году он выпустил Pao Rosa – кёльнскую воду на основе мускуса,
в составе которойнероли и бергамотприобретали очень чувственное звучание благодаря добавлениютонкинского мускуса и цибетина.
Сердце аромата было создано с помощью синтетической нотыс «варварским» названиемметилэвгенол, соединенной сэкстрактом розы.
Эме предчувствовал, что ему больше не понадобится переписывать одни и те же формулы.
Его талант не будет стеснен, и он обретет творческую свободу.
В дни Третьей республики Эме наконец-то познал счастье.
Девятого июля 1882 года в возрасте сорока восьми лет он женился на Жанне-Александрине Дюперье-Пелу.
Сначала она была замужем за братом Клариссы, Ноэль-Альбертом Гано, однако тот скоропостижно скончался,
оставив молодую вдову с годовалой малышкой по имени Люси.
Габриэль и Кларисса часто принимали их у себя – за ужином в Париже или на выходных в деревне.
Молодая вдова в это время испытывала финансовые затруднения. Убитая потерей мужа, она коротала время в обществе Клариссы.
Они делились своими секретами, и постепенно Кларисса пришла к выводу, что Эме может составить для нее прекрасную партию.
Дочь Филиппа-Луи, бывшего мэра 12-го арондисмана, Жанна тронула сердце Эме.
Он стал тосковать по ней и решил признаться в своих чувствах. Вскоре они сочетались узами брака.
У них родились двое детей, Маргарита и Жан, которые делили игры с Люси.
Эме наконец обрел счастье.
В том же году состоялась Всемирная выставка, и мысли Эме Герлена устремились в новое русло.
Он создал парфюм, в котором сочетались герань, лаванда, мята, абсент, жасмин, роза.
Все это обволакивали пряные ноты корицы, сандала, пачули и бобов тонка.
В качестве финального аккорда Эме не забыл добавить несколько искусственных нот кумарина и ванили.
Новый аромат обладал свойствами кёльнской воды, однако вторгался на территорию животных запахов, которые придавали ему невероятную чувственность.
Постоянные покупатели не приняли новаторский парфюм Герлена, однако он пришелся по вкусу следящим за модой денди.
Парфюм стал предвестником приближения новой эпохи.
Конечно, Поль Парке, парфюмер Дома Houbigant, уже использовал кумарин в духах Fougere Royal 1882 года,
но Герлены вновь опередили время, нарушая традиционные правила составления парфюмерных композиций.
Эме Герлен унес с собой тайну названия.
Возможно, именно такое прозвище он дал своему племяннику Жаку, любившему проводить время с ним в лаборатории.
Однако весь Париж считал, что за этим именем скрывалась таинственная англичанка, которую Герлен знал в юности.
Ясно одно. Впервые парфюмер дал своему аромату уменьшительно-ласкательное имя, к тому же иностранного происхождения.
Jickyпрерывает связь со скучными описательными названиями. Начинается эпоха индивидуальности и субъективности, с которой может ассоциировать себя любая женщина.
В том же году Эме создал Une Verveine Se Meurt. За этим ароматом последовала серия, подписанная именем Герлен – Эме, Жаком и даже Габриэлем. В ней преобладали классические композиции. Paris Nouveau (1890), Excellence (1890), Marque Noire (1891), Young Princess (1892), Belle-Époque (1892), Belle France (1892).
Все эти ароматы имели успех, и величие больше не покинет Дом Guerlain.
Последняя нота
Успех не испортил Герленов.
Несколькими годами ранее некий Леопольд Бинг, у которого они закупали сырье для производства, обратился к ним от имени господина Кола с предложением выкупить компанию.
Герлены отказались. Это означало бы предать мечты отца и отказаться от собственных устремлений.
Да и зачем было продавать курицу, несущую золотые яйца?
В 1900 году Эме Герлен стал членом яхт-клуба и «Большого республиканского круга». Его корабль стоял в порту Нанта.
Габриэль вступил в Автомобильный клуб. Там они нашли единомышленников, с которыми обменивались профессиональными секретами и делились деловыми связями. Семья зажила на широкую ногу. Усилия Клариссы оказались не напрасными.
Она очень быстро завязала сеть контактов не только для мужа, но и для своих детей, вступивших в матримониальный возраст.
Им следовало подыскать удачные партии.
Супруги Герлен имели автомобиль – настоящая роскошь для начала XX века. Пятью годами позднее за руль сядет и Жак Герлен, их сын.
Второго января 1892 года Эме Герлену вручили крест кавалера ордена Почетного легиона[42].
Ничто не предвещало новую беду, уже постучавшую в дверь. В 1893 году в возрасте семи лет внезапно умер его сын.
Эме Герлен был сражен утратой.
Он решил отойти от дел, найдя поддержку у супруги, потерявшей первого мужа.
Эме хотел посвятить оставшиеся годы своей семье, оставив себе возможность заниматься лишь чистым творчеством.
Без необходимости участия в коммерческих делах.
В том же году закрыли завод в Коломбе. Вместо него открыли фабрику в Бекон-ле-Брюйер. Она была более крупной и современно оснащенной.
Двадцать шестого июля 1894 года Эме Герлен уступил свою долю брату, который стал единственным владельцем семейного бизнеса.
Его сыновья Пьер и Жак получили статус помощников, а в 1897 году стали владельцами нового общества.
Габриэль сохранил большую часть акций и право юридической подписи. Пьер и Жак имели равные миноритарные доли.
Воспитанный дядей, Жак Герлен возглавил «креативный сектор», а Пьер взял на себя общее руководство.
Именно так сложилась традиционная система распределения обязанностей с учетом личных возможностей.
При таком подходе происходило перераспределение дохода, поскольку отец со временем забирал свою долю капитала, который замещали сыновья.
Эме Герлен по-прежнему оставался советчиком для Габриэля и Жака. Он переехал в респектабельный 16-й арондисман.
С этого времени главным парфюмером Дома Guerlain стал Жак.
Он всегда любил слоняться по лаборатории дяди и даже участвовал в разработке Jicky
Кто знает, может быть, именно он вдохновил Эме на создание чего-то нового? Похоже, они придумали свой аромат в четыре руки – или в два носа.
На деле Жак очень рано показал свое мастерство.
В 1890 году, в возрасте шестнадцати лет, он придумал свой первый аромат, Ambre – восточную композицию, в которой гармонично обыграл сладость ванили смолами бензоина и лабданума.
Эме даже не подозревал, что эти горячие чувственные и одновременно нежные запахи станут фирменным почерком Дома.
Он разглядел в Жаке виртуоза, обладавшего исключительным природным обонянием. Год за годом он пытался передать ему свое мастерство, когда-то унаследованное от отца и развитое в течение жизни.
Смена поколений произошла в 1895 году, когда вышел первый аромат, официально подписанный именем Жака.
Le Jardin de mon curé был собран из его детских воспоминаний и действительно напоминал цветущий сад, наполненный запахами цветов и ароматных трав.
Когда Жак пришел на смену Эме, создавшему свой последний парфюм À Travers Champs в 1898 году, были подготовлены все предпосылки для блистательного будущего Дома Guerlain.
Бергамот, лаванда, гвоздика, иланг-иланг, ландыш, фиалка, пряные и древесные ноты, сандал, пачули, бензоин и даже капля эфирного масла березы – для иллюзии присутствия в композиции запаха кожи… Создание формулы потребовало много времени.
Самые тонкие ароматы неподвластны тем, кто нетерпелив.
Жак Герлен не мог скрыть своего восхищения, когда узнал, что Эме не растерял своего таланта.
Он был готов принять на себя все его обязанности, следуя девизу, который передавался в семье из поколения в поколение:
«Делайте хорошие продукты, улучшайте качество. В остальном имейте простые идеи и строго их выполняйте».
Жак Герлен никогда этого не забывал.
Часть третья. Жак
В тени прекрасных женщин.
Кого нельзя назвать некомпетентными наследниками, как некоторых членов семьи, так это третье поколение мужчин рода Герлен, которые продолжили дело своих предшественников с энтузиазмом молодости, столь необходимым для роста и процветания фамильного бизнеса.
Новое предприятие Герленов стало полным товариществом, включавшим Габриэля, Пьера и Жака, и носило громкое название «Производственное и коммерческое учреждение для изготовления и продажи парфюмерной продукции Guerlain».
Они расположились в доме 19 по рю Лежандр.
Головной офис семейного предприятия по-прежнему находился в Париже на улице Мира.
Но там безраздельно царствовал дядюшка Габриэль, глава предприятия. Ему принадлежало право аренды магазинов и контор, не считая апартаментов на четвертом этаже. Два его сына, которые вложили в дело сумму в 20 000 франков, получали ежемесячную зарплату наравне с другими сотрудниками компании. На пороге своего 60-летия Габриэль, как некогда его отец, ощутил потребность отойти от дел.
Он принял решение внести в статут предприятия новые поправки.
Они были утверждены 23 апреля 1898 года и скреплены тремя подписями членов товарищества.
Отец вместе со своими двумя сыновьями разработали отличную стратегию, позволившую в 1902 году заключить договоры по сбыту, которые служили гарантом лояльности торговых представителей и содержали перечень приложений и оговорок, нацеленных на будущее[43].
Следуя заветам Пьер-Франсуа-Паскаля, который решил продавать свою продукцию в Париже исключительно в бутиках Guerlain, его потомки хотели обеспечить не только стабильные цены, но и наладить устойчивую сеть сбыта, чтобы оградить себя от параллельных продаж, – «серого рынка» – бича всех парфюмерных домов.
Многочисленные парфюмерные базары процветали на парижских бульварах, и цены там были предельно низкими.
Пьер и Жак под видом «тайных покупателей» посещали эти клоаки и поняли, что, если ситуация продолжит развиваться в том же ключе, реализация их товара в Париже будет поставлена под удар. Они убедили отца в том, что продажа продукции в собственном парижском бутике может гарантировать избавление от этой угрозы. В то же время одного бутика на улице Мира было мало, поэтому необходимо открывать и другие магазины в столице. Габриэль, старый прожженный лис, усмотрел в этом прекрасные возможности и новые горизонты.
С помощью Пьера он управлял компанией, а Жаку, с учетом его способностей, было поручено самое важное, что есть в парфюмерном деле, – создание новых ароматов.
Молодой человек рано овладел этим искусством и больше не слушал советов дяди (еще до присоединения к фамильному делу он учился у Шарля Фриделя в его лаборатории органической химии в Сорбонне, где получил хорошее образование, позволившее ему раскрыть свой дар).
Жак был истинным сыном своего времени – эпохи автомобилей и аэропланов, импрессионизма и анархизма, дела Дрейфуса и Панамской аферы[44], времени Пастера и Мари Кюри.
Прекрасная эпоха на рубеже столетий, когда в легком вальсе кружились фантазии и мода.
Во Франции «тихо» правили президенты Лубе и Фальер, царили мир и процветание.
Париж стал блестящим центром искусств, мировой столицей авангарда.
Умами владела вера в грядущий прогресс, и те, кто восхищался безумными, передовыми достижениями технических и социальных наук, создавали компании, которые уверенно смотрели в будущее.
«Золотой век безопасности» – так назвал Стефан Цвейг это счастливое беззаботное время.
Тем не менее волны прилива, которые унесут его в небытие, уже ощущались.
Часть общества спешила насладиться жизнью, забыться в вихре удовольствий и гедонизма и оставить в прошлом тяжелое буржуазное беспокойство.
Жак понял дух этих новых тенденций, возможно, лучше других.
Он решил, что духи должны теперь покорять новые рынки и новых клиентов.
С былыми проблемами гигиены и медицины покончено – отныне духи принадлежали исключительно миру эстетики.
